Точка зрения Бога
СВЯЩЕННИК КОНСТАНТИН КАМЫШАНОВ 
Как нас видит Бог? Как Он с нами общается? Как Он вмешивается в нашу жизнь?

Все мы имеем какой-то опыт такого общения. Мы как-то его соотносим с опытом святых и, наконец, приходим к некой личной убежденности: «Бог поступает так-то. Я это знаю». И когда случаются какие-то события, почти каждый имеет мнение, как поступил бы Бог. А другой человек все понимает наоборот, но убежден, что он-то точно знает, чего хочет Бог.
Возьмем скандальный пример выступления скандальных дам на амвоне церкви с матерными частушками. Что мы имели в итоге? «“Пусь” надо пожалеть». «“Пусь” надо посадить». «На них не надо обращать внимания». Все знают, как поступил бы Господь. А все мнения разные. Но так не бывает.
Подобные разногласия существуют и по другим предметам. Одни говорят, что Церковь должна иметь капитал. Другие утверждают, что она должна быть нищей. Одни говорят, что клир должен служить прихожанам, как нанятый раб. Другие настаивают, что яйца курицу не учат и священник все-таки пастырь, а не пасомый. Одни говорят, что Бог абсолютно благ, и что бы человек ни натворил, он все равно будет помилован. Другие приводят слова Христа о Страшном Суде и скрежете зубовном и говорят, что имеет место состояние богооставленности.
Отчего так? Оттого, что почти никто не удосуживается узнать, а что же Бог говорит Сам о Себе. Притча о блудном сыне – очень яркий пример того, как Бог относится к грешному человеку. Эта история – словно наглядное пособие на плакате для учеников профессионального духовного училища: как на самом деле поступает Бог.
Итак, мы имеем грешника и Бога. Грешник решает уйти от Отца Небесного.
Пункт первый. Бог отпускает блудного сына с капиталом. Все как у нас. Бывает, что человек уходит от Бога и Церкви. Обычно Бог никого не держит. Воля человека Богу дорога более всего.
Второе. Бог отпускает уходящего сына с наследством. Это наследство духовное и заключено в памяти и благодати. Господь не стирает в памяти человека опыт пребывания в благодати, памяти о Рае, и не лишает его сердца возможности любить и быть любимым. Эти предметы не есть естественное свойство человеческой природы. Они – дар Божий, который нам позволено унести с собой.
Третье. Бог молчит. Видит и молчит. Блудный сын впадает в разврат, он питается вместе с животными и доходит до скотского бесоподобного состояния. Если перенести это на наше существование, то таким оскотиниванием может быть блуд, пьянство, крайнее озлобление, бешеная жадность, убийство и тому подобное.
Бог продолжает молчать, не вмешивается, но все видит.
Оказывается, Бог не всегда помогает нам. Он всегда нас ждет, но не бегает за нами. Отец из притчи не бегает за сыночком по барам, наркопритонам, милициям и больницам. Уходишь? Уходи. Не любишь? Не люби. Насильно мил не будешь. Насильно никого не спасешь. Молиться о грешнике можно. Но спасти того, кто не хочет спастись, не берется даже Бог.
И наконец, внезапно мы видим, как поведение Бога кардинально меняется. Стоило человеку хоть немного захотеть поднять голову от свиного корыта, как в голове блудного сына сработал тот капитал, который ему позволил унести Бог – память о Боге и Его благости. Это самовоспроизводящееся сокровище оказывается самым дорогим из того, что есть на свете, потому что оно может оживить человека так, как не оживят никакие капиталы. Оно может включиться и регенерировать наше счастье дороже всего самого дорогого.
Возрождение грешной души может происходить по трем сценариям: опыт жизни, работа ума и умиление сердца.
В случае с блудным сыном сработал жизненный опыт и ум. Эти два фактора включились без сердца и без его любви. Поэтому ум в силу своей практической природы предложил человеку принять на себя звание наемника. От ума другого и ждать нельзя. Христианин, в сердце которого нет любви, но есть труды во славу Божию – всегда есть наемник, и как наемник он обо всем судит не по любви, а по закону.
Итак, человек решает вернуться в область, где правит Бог, вернуться к источнику благ, и решает эти блага заслужить трудом.
Внимание: не просто высказывает намерения, а решает ТРУДИТЬСЯ на пажитях Бога и на благо Бога. Вот почему в то время, когда блудный сын поднял голову от корыта, Бог еще молчал. Намерения – это хорошо, но требуется потрудиться, хотя бы ногами, на пути в Царство Божие. Наши благие пожелания еще не повод Богу вмешаться в нашу жизнь.
И тут происходит невообразимое. Бог не просто принимает блудного сына. Он БЕЖИТ ему навстречу. Отец Небесный бежит! К нам. И дает на руку перстень – знак власти. И велит устроить пир – знак полноты блага, и вводит туда, где Сам живет.
Мы видим, как Бог неравномерно и эксцентрично распределяет Свои усилия на благо блудного сына. Мы видим определенные условия получения внешней помощи Бога. Мы видим, как выглядит эта помощь на простом примере.
А теперь мы возвращаемся к себе и своим представлениям о Боге. Я был уверен, что Бог со мной в любом безобразии?
Нет!
Бог молча позволяет мне падать в ад, если я этого хочу сам, если я настаиваю на этом. Блудник, пьяница, убийца, обидчик слабых, гордый нищий в своих грехах остаются наедине с бесами и своей мерзостью. Принимая смертный грех, мы становимся абсолютно беззащитными, о чем пишет апостол Павел: блудники и пьяницы не наследуют Царства Божиего.
Оказывается, что состояние богооставленности есть и оно происходит исключительно по нашей воле. Никто его изменить не может, кроме нас самих. И богооставленность ведет нас к деградации и смерти. Более того, богооставленность означает наше погружение в ад к бесам уже при жизни. Это ад наяву, прежде Страшного Суда.
Это реально страшно – жить во грехе. Нас в нем может спасти только наша память о Боге, остатки благодати в сердце, то самое сокровище духа, которое мы уносим с собой как Божие наследство, или сама жизнь, тыкающая человека лицом в свинское корыто. Решение о возврате принимаем только мы сами и никто другой. Но пока нам сладок грех, Бог лишь наблюдает за нами и молчит.
Можно было бы ходить к «Пусям» в тюрьму и кормить их блинами, но если им не нужен Бог и если они уверены, что, матеря святых и Церковь, они поступили хорошо, то никакой пользы от этого не будет. Стоит ли быть более христианином, чем Христос?
Мы все смешиваем в кучу и думаем, что закон, применимый к святым и праведникам – тот же, что и к людям, враждующим на Церковь и Бога. Отсюда все эти недоумения, возникшие вокруг Церкви в последнее время – мы не понимаем иерархии Божиего мира и не понимаем логики Бога по отношению к нам.
Надо ли навязывать свою любовь людям, считающим себя врагами Христа и Церкви, или просто перестать реагировать на них, как перестал реагировать отец на выходки блудного сына? Надо ли непременно спасать тех, кто не желает спастись? И кто такие эти люди, которые считают себя врагами Бога?
Мы все запутались. Поэтому нелишне обратиться к святым отцам и узнать, что люди не равны по своему положению относительно Бога и ко всем отношение Бога разное. Бог неодинаково относится к разным людям. Это только мы всех стрижем под одну гребенку. Иоанн Лествичник описывает разные виды состояния человека и учит нас их различать, с тем чтобы мы соразмеряли свое отношение к людям и учитывали волю Бога о них.
Нечестивый есть разумное и смертное создание, произвольно удаляющееся от жизни оной (Бога), и о Творце своем присносущем помышляющее как о несуществующем.
Законопреступник есть тот, кто закон Божий содержит по своему злоумию и думает веру в Бога совместить с мыслию противною.
Христианин есть тот, кто, сколько возможно человеку, подражает Христу словами, делами и помышлениями, право и непорочно веруя во Святую Троицу.
Боголюбец есть тот, кто пользуется всем естественным и безгрешным и, по силе своей, старается делать добро.
Мы часто беремся судить обо всем, учить священство, патриархов и Церковь, берем на себя миссию миротворцев между Церковью и обществом, но упускаем из виду то, что никто из нас не без греха. Поэтому, прежде чем высказываться от имени Бога, мы должны тщательно сверить свои слова со словами Бога и Его друзей – святых. Нечестивый и неправедный человек не может право судить о Боге и не в состоянии понимать слова Бога. Поэтому тем более нужно не выдумывать про Бога небылиц, а лучше стараться понять то, что Господь Бог говорит ясно и просто, вместо того чтобы учить Бога и приказывать Ему то простить, то наказать, то промолчать.
Вообще, к Богу надо быть внимательней. Надо более вдумчиво читать слова Самого Бога. Надо вдумчиво следить за тем, как вел Себя Христос. На кого Он обратил внимание, с кем говорил, кого исцелил, кому подал чашу с вином, рыбу, мед и хлеб, а кого не заметил вовсе. Например, Он не заметил тысяч жителей Иерихона, а заметил лишь только одного изгоя – Закхея мытаря. А чем мы лучше этих жителей, на которых Иисус даже не взглянул?
Так, внимательно разбирая мотивацию и условия Божиего внимания к человеку, мы можем, став на точку зрения Бога, правильно увидеть себя и свое место в мире. Кто я? Не в пространстве околоправославных журналов, где порой нагнетается истерика и культивируется безграничное расширение прав захожан в Церкви, а в реальной Вселенной Бога.
Однажды Бог спросил Амворсия Медиоланского: «Что ты хочешь знать?» И услышал ответ: «Бога и свою душу».
Бога надо хотеть знать. Надо хотеть и уметь выйти из собственного монолога длиною в жизнь и постараться услышать Бога. Для остановки собственного монолога служит попытка Церкви дать нам услышать прямую речь Отца Небесного. Церковь подобрала слова Бога в некой продуманной последовательности. И перед Великим постом эта последовательность такова.
Первая неделя для тех, кто любит Бога и далек от границы Рая и ада. Это мытарь Закхей.
Вторая – для тех, кто оправдан более или менее, и скорее находится в Раю, чем в аду.
Третья – о блудном сыне, для тех, кто существует скорее в аду, чем в Раю.
И последняя, четвертая, для тех, кто летит головой вниз в ад – неделя о Страшном Суде.
Евангелия, читаемые в храме перед Великим постом, строги и грозны. В них мало восторга, но много предупреждений. В них суровая правда о реальном положении дел. Эти Евангельские чтения не о придуманных нами духовных законах, а о реальной жизни. Они не о придуманном нами Боге, а о Его настоящем образе и Его настоящем отношении к нам. В предпостных Евангелиях нарисована грозная великая и торжественная картина мира, разделенного на Рай и ад. В них вежливое и спокойное предложение Отца Небесного нам стать туда, куда мы захотим, с учетом последствий.
Но главное, что за всеми этими грозными картинами перед нами предстает внимательный, следящий и переживающий о нас образ Отца Небесного. Он ждет нас всегда. Он не всегда держит нас за руку, которую мы вырываем из Его ладони, но у Него всегда имеется про запас для нас и кольцо всевластья, и телец упитанный, и хлеб, и вино, и самое главное – Его отчие объятия.
Наша цена всему тому, что припасено для нас у Бога – наш мусор, наши узы греха, которые доставляют нам страдания, сковывают нас и не позволяют нам оторваться от земли и подняться к Богу. Нам нужно их выбросить из своего сердца, и за это мы получим право быть с Богом.
Для освобождения от липких пут земли нам предлагается пост.
Вода проходит фильтр и становится чистой. Металл выплавляется из руды. Так и наша душа, проходя через благотворительность, пост и молитву, меняется и становится другой. Так в организме действует температура. При ее подъеме вредные вирусы и бактерии умирают, а полезные остаются. Пост – это вакцина, имитирующая болезнь, лихорадку и стимулирующая выработку иммунитета ко злу в нас самих.
Схема действия вакцинации состоит в искусственном погружении души в ад, где должны быть выморожены вирусы греха, и последующем выздоровлении души. По сути дела, это есть повторение пути блудного сына. Пост так и устроен. Начинается печально и грозно, но по мере развития поста его песнопения и тексты становятся все более и более жизнеутверждающими и радостными, достигая максимума в день светлого Христова Воскресения.
Изменение себя, другое качество нашей души, желание жить с Богом, намерение трудиться Богу, желание своей душе любви, а сердцу чистоты – есть смысл поста. Сценарий поста выстроен по схеме притчи о блудном сыне. Максимальное удаление от Бога, поворот и возвращение к Отцу Небесному, через смерть греха в нас – к пиру в Раю.
Как позванные Богом и Царем усердно устремимся в путь, дабы нам, маловременным на земле, в день смерти не явиться бесплодными и не погибнуть от голода.
Убоимся Господа хотя так, как боимся зверей; ибо я видел людей, шедших красть, которые Бога не убоялись, а услышав там лай собак, тотчас возвратились назад, и чего не сделал страх Божий, то успел сделать страх зверей.
Возлюбим Господа хотя так, как любим и почитаем друзей: ибо я много раз видел людей, прогневавших Бога и нисколько о том не заботившихся, но те же самые, какою-нибудь малостию огорчив своих друзей, употребляли все искусство, выдумывали всякие способы, всячески изъявляли им свою скорбь и свое раскаяние, и лично, и через иных, друзей и родственников, приносили извинения, и посылали оскорбленным подарки, чтобы только возвратить прежнюю их любовь.
В этих словах Иоанн Лествичник просит нас отнестись к Богу так же реально, как мы относимся к делам реальным и очевидным для нас. Можно добавить, что такого серьезного отношения требует не только Бог, но и Его притчи и Его Церковь.
Еще один аспект притчи о блудном сыне – изображение схемы нашего движения к Богу.
Постом и великопостными службами мы не просто имитируем путь блудного сына в кажущейся театральной реальности церковного обряда. Мы на самом деле в той или иной степени все удалены от Бога, подвержены греху. И свиные рожки нам не в диковину. У любого человека есть перигей и апогей его удаления от Бога. И наша задача, год от года, делать этот апогей все короче и короче, последовательно сокращать наше удаление от Бога и сокращать срок отчуждения души от Бога.
Господи, помоги нам пройти все эти этапы поста, очищая себя от греха на этих, пока условных мытарствах. Помоги нам не потерять в уме память об Отце Небесном. Помоги нам сердцем вспомнить животворную силу и радость благодати. И, конечно, помоги нам, чтобы мы, потрудившись Богу, нашли в самом течении нашей жизни источник Божественного блага – так, как нашел его евангельский блудный сын.