Православное воспитание детей. С кем должен дружить православный ребенок?

Протоиерей Алексий Уминский

«С этим дружи! С тем не дружи!» Детей изолируют от общества, отдают в православную гимназию. Но и там оказываются дети, с которыми тоже нельзя  дружить. Всегда найдется человек, который, по мнению родителей, будет плохо влиять на их чадо.
Такие дети растут замкнутыми, они целиком зависимы от родительских притязаний и при всякой возможности попадают потом в самые дурные компании, потому что абсолютно не умеют дружить, не научились общению с детьми.
Наши фобии
Следующая проблема, которая является продолжением разговора об имитации православного воспитания, – это наши всевозможные фобии, боязливое отношение ко всему, что нас окружает. Мир, в котором мы живем, – мир падший, мир греховный, одержимый бесовской злобой. И это никому не надо объяснять, это совершенно очевидно. Чем дальше, тем это больше обнаруживается. И мы часто замечаем в этом мире признаки «конца света», т. е. психологический страх в нашем обществе достаточно силен.
Чего мы боимся? Масонов, сионистов, экуменистов, колдунов, экстрасенсо в , патриотов, обновленцев, еретиков, фундаменталистов. Мы живем в мире крайних мнений. Есть вещи, которыми все друг друга пугают. И, к сожалению, наша теперешняя православная пресса не способствует более трезвому взгляду на нас самих.
Скажем так: мы привыкли друг друга бояться, и всякое мнение, которое хоть немного выходит за рамки привычных для нас суждений и взглядов, может послужить тому, что мы просто отвернемся от человека, посчитав его «неправославным».  Получается, что чье-либо частное мнение (пусть даже неправильное), не совпадающее с нашим,  оказывается способным зачеркнуть нашу любовь к человеку.
Вы видели антикочетковский сборник (направленный против священника Георгия Кочеткова –  Прим. ред. )? Он называется, по-моему, дико – «Суд им давно готов!». Там есть очень хорошие статьи – богословски оправданные, обоснованные – о его ошибках, о его заблуждениях. Но название этого сборника меня повергает в расстройство… Каким бы заблуждающимся человеком он ни был, забывать о том, что он христианин, забывать о том, что это брат наш погибает, нельзя. А тут сразу – под суд! Приговор уже вынесен! Это меня очень расстраивает. Хоть эта книга и очень авторитетными людьми написана, и все статьи очень хорошие, по делу написаны, и там нет ни одного слова неправды, но название этой книги всё сводит на нет…
Еще в древнехристианские времена было очень много разных мнений и очень много разных богослужебных практик. Везде, во всем православном мире существовала масса разногласий и различий. Гораздо больше, чем сейчас. Но у святых отцов был такой принцип:  «В главном – единство, во второстепенном – свобода и во всем – любовь!».
А у нас нет любви. А если нет любви, то возникает страх.
Апостол Иоанн Богослов говорит: «Совершенная любовь изгоняет всякий страх». Эти слова можно истолковать по-другому – отсутствие любви обязательно являет в себе присутствие страха.
В этом мире мы окружены страхом. Многие боятся второго пришествия, потому что ждут  антихриста. Мы ждем Христа, а нас некоторые книги приучают ждать антихриста.  К примеру, «Тайные силы масонства»… Надо писать не о силе, а о явном бессилии масонства перед Церковью Христовой. Надо писать книги, которые напоминают нам, христианам, что мы не должны бояться антихриста.
Христиане молились в литургической молитве, которая в «Дидахе» дается: «Да приидет образ мира сего». Они на каждой литургии просили, чтобы поскорее Господь пришел! «Господь наш грядет!» Все это звучит в посланиях апостольских.  В тот период, когда Церковь жила мученичеством, каждый римский император был как антихрист. Но все христиане ждали второго пришествия, потому что ждали Христа и не боялись антихриста. И если бы мы старались и наших детей так учить – это было бы основой для воспитания в них любви: антихриста – не бояться!
С кем должен дружить православный ребенок?
Есть еще одна проблема, которая вытекает из вышеупомянутой фобии, – проблема дружбы детей. Родители, воспитывающие детей в псевдохристианском духе, допускают и такую ошибку – ребенок ни с кем не должен дружить. Потому что если он будет дружить с кем-то во дворе или с детьми в классе, то он от них дурному научится.
«С этим не дружи! С тем не дружи!» Детей изолируют от общества, отдают в православную гимназию. Но и там оказываются дети, с которыми тоже нельзя дружить. Всегда найдется человек, который, по мнению родителей, будет плохо влиять на их чадо. Такие дети растут замкнутыми, они целиком зависимы от родительских притязаний и при всякой возможности попадают потом в самые дурные компании. Потому что абсолютно не умеют дружить, не научились общению с детьми.
Они потом будут искать дружбы, использовать любую возможность подружиться с кем  бы то ни было. За это они будут платить своей совестью, своей верой – чтобы только к кому-то пристать, чтобы только кто-то их принял в свою компанию, в коллектив. Даже святейший Патриарх сказал, что мы не должны быть замкнутыми или создавать вокруг себя подобие гетто. Христос же говорит: «Мы не свеча, которая под спудом находится».
Поэтому детей надо учить дружбе. Надо стараться, чтобы они обязательно имели друзей,  приводили своих друзей в наши дома. Чтобы дружба наших детей проходила на виду.
Не надо бояться того, что наши дети дружат с неверующими детьми. Надо бояться, если наши чада дружат с дурными детьми, которые могут привить им вредные навыки. Но неверующих детей бояться не надо! Часто бывает, что эти ребята гораздо воспитаннее и благороднее, чем дети из верующих семей.
Нужен какой-то мягкий контроль над детьми, но при этом необходимо помнить, что прежде всего мы всегда должны уважать детскую свободу. С самого начала мы должны понимать, что  ребенок – это свободное существо. Подавить и «переломать» в нем свободу – значит, не дать ему возможности стать полноценным христианином.  Христианин – это сознательно свободный человек.
Православие – это не система
Когда мы пытаемся создать православную систему, она рассыпается, потому что православие – это не система, а воспитание в любви и в постоянной ответственности и самоотдаче.
И вопросы, как ребенку поститься и готовиться к Причастию, очень просто решаются через духовника. Всегда можно выбрать ту меру молитвы и ту меру поста, которые не препятствовали бы, но помогали ребенку причащаться.
В одной из книг о. Владимира Воробьева я прочитал воспоминания о том, как он ребенком ходил в церковь. Хотя его семья и была верующей, в церковь ему удавалось попасть крайне редко. Зато каждый приход в церковь он переживал как величайшее событие в своей жизни! Он, может, раза два в год ходил в церковь, когда был ребенком, но для него это была великая радость – он ловил каждое слово, он дышал этим воздухом. Это самые глубокие воспоминания его детства.
Я попал в церковь года в 4 с моей бабушкой, когда мы с ней шли на кладбище. Бабушка была неверующей, я был некрещеный, но по дороге на кладбище мы зашли в церковь. И бабушка мне сказала: «Сейчас я тебе Боженьку покажу». Я ничего не помню, кроме абстрактного сияния и чувства приближения к тайне. Это глубоко в меня вошло.
Пусть родители приводят в храм ребенка 3–4 лет ненадолго – хоть на 20 минут. Но пусть эти 20 минут ребенок будет благоговейно стоять в церкви.
Нельзя ребенку позволять почувствовать, что он может плохо себя вести в церкви.  Те недолгие минуты, проведенные им в церкви, должны стать для него временем общения с Богом. И родители ради этих минут должны жертвовать своей молитвой, своим хождением в храм, возможностью причащаться, той «духовной жизнью», которую они вели до рождения ребенка. Здесь просто необходима жертва.  В этой жертве и заключается смысл настоящего воспитания ребенка.
И молиться надо вместе с ребенком. Не давать ему возможность в 7–8 лет уткнуться в молитвослов и что-то бурчать. Потому что больше половины церковно-славянских слов он просто не понимает и, возможно, никогда не поймет, а механически заучит это, как образ своей молитвы. Страшно, когда дети именно так учатся молиться. Переучить потом будет очень тяжело. Если только, не приведи Господи, они не попадут в какую-нибудь беду. Вот тогда они от сердца будут просить «Господи, спаси и помилуй!» и, может быть,  научатся молиться по-настоящему. Но лучше бы этих крайностей избежать и постараться что-то сделать и нам самим, без подобных штампов, которые, к сожалению, уже давно имеют место в нашей жизни.