Отец Павел Троицкий – чудеса XX века

О великом подвижнике 20 века, окормлявшем известных московский протоиереев вспоминают благодарные чада.

Последнее свое прощальное письмо о. Павел прислал 16 февраля 1991 г., потом прислал еще  по обычаю красные яички на Пасху  с краткими приветственными словами  на бумажных салфетках, в которые были завернуты яйца. Не дожив двух с лишним месяцев до 98 лет, о. Павел втайне, так же как и жил, скончался в начале ноября 1991 г.
Точный день своей кончины, и место погребения он не позволил сообщить, уподобляясь в этой строгости своему древнему святому покровителю, преподобному Павлу Фивейскому. Через год 15 октября скончалась и Агриппина Николаевна, отметив 22 июня 91-летие, сподобившись в последние годы дара прозорливости.

В общении с о. Павлом все было чудесным. Вот лишь некоторые случаи чудесной помощи Божией через о. Павла, свидетельства о его прозорливости и краткие выдержки из его писем.
Можно было бы привести таких примеров гораздо  больше.
***
Из  писем о. Павла  к о. Всеволоду Шпиллеру:

«… на это есть воля Божия. А Божие благословение всегда разумно. Жить по воле Божьей – юродство для людей».
«Я много-много думал, как быть с N? Как облегчить Вашу и без того нелегкую жизнь?.. Зачем же Вам послан великий труд, послано мучение? Я много думал, молился, как умею – все то же в ответ святое «Да», от которого свет, радость, мир и тепло. Я лично очень хочу дать Вам отдых от мучений с Ν, но твердое «Да», такова воля Божия».
«Всегда мысленно с Вами, Идите спокойно на операцию, все будет хорошо. С упованием на Господа»
«Кто часто причащается, может исповедоваться кратко. Тем более, что Вы хорошо знаете жизнь исповедующихся у Вас людей, а в месяц или в полтора месяца один раз можно исповедоваться более подробно».
«Вы уезжаете в больницу. Вместе с Вами и я уехал в больницу».
«Во время операции был мысленно с Вами. Я все сделал по воле Божией и совершенно спокоен за все, за все мои слова и действия «Все праздники за всеми службами мысленно был с Вами».
«Что касается меня, то мне остались только очень редкие службы, четки, Ваши проповеди – и все. Живем очень тихо, мирно, далеко в лесу, и всегда с нами божественная красота».
«Пока Вы болели, служил ежедневно. Тут откуда только и силы берешь». «Многие считают, что я, не живя с людьми в городе, не могу понять жизни, настоящей действительности. Даже и Вы так думаете. Все такие рассуждения – человеческие. Вы пишете о видении. Вот это видение не имеет ни пространства, ни времени. Агриппина мне ничего не писала о Вас, ничего не говорила, а только по ночам своими воплями не давала мне спать. Вы удивляетесь, что Богу нужны о человеке мелкие детали. Да, это бывает нужно. Многое человеку непонятно. Мысленно бываю часто с Вами. Вы в этом году жили много на даче и я с Вами там тоже был. Хорошо у Вас там, уютно, тепло. И Ваш кабинет на даче уютный (пока о. Всеволод был в больнице, террасу-кабинет полностью перестроили). Знаю, что 6 октября был у Вас приступ, знаю Ваши глаза (у о. Всеволода быстро развивалась глаукома). Я с Вами очень близок, очень Вас чувствую. Ваши алтари хороши (в том году по желанию о. Всеволода заново были расписаны все три алтаря Николо-Кузнецкого храма). Если можно Вас просить, пожалуйста, служите раз в неделю. Не исповедуйте, так как это берет силы духовные, а так – как знаете». (Отцу Павлу никто ничего не сообщал. Он сам все это видел). «Передайте мой земной поклон Агриппине, скажите ей, что я слышу».
За  три года до своей кончины о. Павел  как-то написал про Агриппину  Николаевну: «… Я ей ничего не пишу… Я просто все еще ее смиряю » (Пасха 1988 г.).
« Прошу прощения за Агриппинушку. Слышу Ваши с ней разговоры и умиляюсь – как она все такая же, как и раньше ?» 14 марта 1983 г., через месяц после того, как внезапно в один день были переведены о. Александр Куликов и о. Николай Кречетов из Николо-Кузнецкого храма, о. Павел написал: « Дорогой о. Всеволод! Знаю все Ваши горести, все тяжести Вашего храма, Очень жаль и о. Александра и о. Николая. По-человечески храм разорен, а по-Божьему – нет. Господь послал испытание «Служу очень часто, а потом лежу, как и Вы ». «Дорогой, любимый о. Всеволод, я всегда с Вами! Мы не разлучатся. Все Ваши немощи – мои. Всегда о Вас горячо молюсь». «Земно Вам кланяюсь. Целую Вашу благословляющую руку». Так эти два старца вместе шли к Богу. По письмам очень видно, как до последнего дня, до последнего вздоха они трудились над своей паствой и помогали друг другу.

Сын о. Всеволода Иван Всеволодович Шпиллер  вспоминает:

 «Ранним осенним утром 1975 года я направлялся в 67-ю Московскую больницу, где в то утро папу должны были оперировать. Операция предстояла сложная, результат мог быть любым. Я очень волновался еще и потому, что у меня были подозрения, связанные с персоналом этого отделения, в частности, с его заведующим, от которого, как хирурга, я же и отказался. Накануне под вечер Агриппина Николаевна решила ехать к о. Павлу, и я в письме к нему начал было излагать свои тревоги и смятенье, но так письма и не дописал, ибо выяснилось, что, если Агриппине Николаевне удастся выехать этим вечером, она доберется до Батюшки лишь к полудню следующего дня.
Итак, утром, выходя из лифта, встречаю почтальона. «Вам срочная телеграмма». Вот ее текст: «Персонал, больница – хорошие. Целую всех. Ваш Павел». Вернувшаяся на следующий день после тяжелой, но удачной операции папы Агриппина Николаевна рассказала о том, как ее о. Павел напоил чаем с дороги и между прочим спросил: «А почему это Иван Всеволодович все время стоит у косяка двери в операционную?.. Ах, да, ты этого не можешь видеть!..» Я действительно простоял у косяка в операционную все то время… За много сотен верст от о. Павла.
…В  моем собственном опыте, как и в опыте многих людей, имевших с о. Павлом такое же письменное общение, были случаи поразительные. Так, получаю однажды письмо от Батюшки, в котором между другим говорится: «… ты не смущайся, что тяжелое придет в твою семью. Болезнь Севы, больница. Думаю что у вас там больницы не на высоте? Все пройдет, все будет хорошо – Слава Богу, что у Севы нет повреждений ни рук, ни ног… Головка, как она болит, у меня тоже иногда болит ».
Мой сын был жив-здоров и лишь дней через 10 он… попал под машину. Переломов не было, но оказалось сотрясение мозга, вызвавшее головные боли. Больница оставляла желать лучшего… Расстояние между Батюшкой и потерпевшим составляло около четырех тысяч километров. Письмо было написано двумя неделями раньше…» Агриппина Николаевна рассказывала, как однажды она приехала без предупреждения к о. Павлу, чтобы передать ему письмо о. Всеволода. К ее удивлению о. Павел встречал ее на крыльце с кадилом в руке. На ее недоуменный вопрос, почему он с кадилом, о. Павел ответил, что вышел встречать о. Всеволода, имея в виду его послание.
***
Протоиерей Владимир Воробьев

Был период времени в моей молодости, когда я чувствовал себя духовно  оставленным, одиноким. То и дело возникали  проблемы, которые я не мог решить. Мучился в сомнениях, искал ответа и не находил. Тогда я стал ежедневно молиться: «Господи, пошли мне духовного отца, старца, который будет возвещать мне Твою святую волю».
Когда же я получил и духовного отца, и старца, то каждый день просил: «Даруй им здравие, продли дни их, елико возможно, являй мне через них Святую волю Твою». Теперь в старости оборачиваясь назад, я с сердечным трепетом вижу, как безмерно щедро и буквально точно исполнил Всемилостивый Господь мое немощное прошение.
Двенадцать лет я был под руководством исповедника – игумена Иоанна. Когда же он в 1971 г. скончался, и мы с женой вновь духовно осиротели, то в ответ на мучительные вопрошания получили письмо о. Павла: «Радости мои Володя и Оля!… Воля Божия есть на то, чтобы просить о. Всеволода принять Вас обоих на исповедь…»
Следующие двенадцать лет прошли под руководством удивительного святого старца-иеромонаха отца Павла и, по его благословению, – отца Всеволода. Потом после кончины о. Всеволода 8 января 1984 г. о. Павел еще восемь лет с нежной любовью вел нас. За двадцать лет у меня скопилось приблизительно 150 конвертов, во многих из них по несколько писем – мне, Оле, детям. Перечитывая их, вновь прохожу свою жизнь и слышу ласковый неотступный голос старца: «Такова воля Божия», «Нет воли Божией», «Есть Божие благословение». Все письма являют удивительную прозорливость отца Павла, несравненную любовь, благодатный талант пастыря и духовника. Отец Павел тщательно скрывал свои дары, но из писем делается ясно, что он видит будущее как настоящее, то, что происходит в Москве, в Петербурге, в Красноярске или в Америке так, как будто все это совершается на его глазах. Ему известны даже самые незначительные мелкие поступки и также – сокровенные мысли и чувства людей. Можно было бы привести огромное множество примеров. Приведу лишь некоторые.
***
Впервые чудесная помощь Божия через о. Павла  была дарована нашей семье в 1968 г. Мы с супругой получили двухкомнатную  кооперативную квартиру в районе за Тимирязевской академией, а наши близкие друзья, с которыми мы постоянно бывали вместе, жили на противоположном конце Москвы, на Юго-западе в Беляево-Богородском. Нам очень хотелось поменяться так, чтобы жить рядом с ними. В соседнем с ними подъезде нашлась двухкомнатная квартира, которую хозяева хотели обменять, и мы надеялись с ними договориться, но сначала решили спросить благословения у о. Павла. Отец Павел ответил, что нет воли Божией меняться в тот же дом, где живут наши друзья, а можно переехать в дом, который находится в пяти минутах ходьбы от их дома. Мой друг взял часы и отмерил пять минут ходьбы в сторону метро. На этом месте оказался только что выстроенный 9-этажный дом, еще даже не заселенный. Друг мой приклеил на этом доме наше объявление об обмене. Нам буквально сразу позвонили с предложением меняться, и мы очень скоро переехали. Характерно, что женщина, поменявшаяся с нами, имела имя Евгения Порфирьевна. Имя моей мамы было Евгения Павловна, а мамы моей жены – Татьяна Порфирьевна.
***
Однажды я взмолился в письме к о. Павлу: нельзя ли увидеть его, хотя бы один раз. Он ответил несколько парадоксально: « Зачем видеться, я и так вижу все, что хочу ». В своих письмах он постоянно и запросто говорит о том, что он видел и слышал:
***
Протоиерей Александр Салтыков

Об  отце Павле я узнал при необычных  обстоятельствах. Тогда, почти тридцать лет назад, мы еще были молодыми людьми. Это было во время тяжелой болезни моего духовника о. Иоанна в 1971 году. Находясь в беспамятстве, он вдруг четко сказал: «Вот еще Павел идет сюда с кем-то».
Я очень удивился и спросил моего двоюродного брата, ныне протоиерея Владимира Воробьева, как, по его мнению, можно понимать это упоминание? Он в ответ сказал мне, что был назван старец отец Павел, которого через прот. Всеволода Шпиллера просили молиться о больном. Сам больной – о. Иоанн об этом ничего не знал.
В то время, при фактически непрекращающемся гонении, никаких сведений ни о каких священнослужителях было нельзя распространять, так как это было очень опасно. Но после того, как я узнал об о. Павле таким чудесным образом, я получил возможность обращаться к нему с различными волновавшими меня вопросами духовной жизни. В течение многих лет я получал от него драгоценные для меня письма с ответами на мои вопросы.
В этих ответах на вопрошания, часто наивные и неглубокие, содержится дух подлинной мудрой церковности, подобно письмам великих старцев Оптиной Пустыни и других. По благословению о. Павла я вступил в брак с Татианой Анатольевной Сысоевой, с которой почти не был ранее знаком, но брак наш оказался счастливым.
В письме Старца было сказано, что «есть Воля Божия» на этот брак. По благословению о. Павла я обращался как к духовнику к о. Всеволоду Шпиллеру, который благословил меня на принятие священного сана, но о. Всеволод все делал согласно с о. Павлом.
После кончины о. Всеволода летом 1984 г. о. Павел мне написал: «Пора быть священником». Все мои последующие шаги в служении Церкви совершались под внимательным и любящим наблюдением о. Павла. Так, в одном из писем 1987 г: «Ты служить стал… хорошо, я тебя слышал». Это при том, что о. Павел находился за сотни километров от Москвы. Отец Павел постоянно давал советы как в отношении личной жизни, так и в отношении правильного духовного руководства людьми, которые приходят в церковь.
Без о. Павла я не мог бы устроить буквально ничего в своей жизни.
***

Протоиерей Димитрий Смирнов

По  неизреченной милости Божией, и благословению  своего друга и духовника протоиерея Владимира Воробьева я в течение, наверное, десяти лет имел редчайшую возможность окормляться у дивного старца-затворника иеромонаха Павла (Троицкого). Его исповедническая жизнь, воспоминания общавшихся с ним и следственные дела из архивов ФСБ свидетельствуют о его подлинной святости, суровом христианском подвижничестве и мудрейшем старческом пастырстве. Я думаю, что все, кто где-либо упоминает отца Павла, (кроме старенького отца Даниила из Свято-Даниилова монастыря, который лично общался с ним в детстве) сообщали о том, что никогда в жизни его не видели. И я не исключение, кроме одной-единственной фотографии и писем до последнего времени у меня ничего больше не было. Как и у всех кто с ним был связан, кроме его келейников, мое общение с отцом Павлом состояло в переписке.
Каждое  из этих писем для меня являлось сильнейшим и страшным духовным переживанием, а также уроком христианской духовной жизни, не потерявшим актуальность до сих пор. Часто в этих письмах содержались предупреждения об опасности: духовной или житейской.
Я могу засвидетельствовать, что отец Павел обладал совершенной прозорливостью и духовным даром видеть не только происходящие далеко от него события, но и что происходит в уме и сердце любого человека. После того, как я имел возможность в этом убедиться, хотя отец Павел это не только не «афишировал», но очень умело скрывал, я, кажется, понял, что такое страх Божий. Потому, что стал бояться грешить, зная, что отец Павел все видит. Одно дело верить, что Бог все видит, другое – знать, что получишь письмо, где Бог, через Старца тебя обличит и это обличение будет обижать то, в чем ты сам боишься себе признаться. Эти обличения отец Павел сопровождал словами любви, чтобы никоем образом не обидеть адресата, поэтому сердце всегда боялось этого суровства и желало его.
Иногда  отец Павел как-бы «проговаривался»: «О тебе знаю  все  (выделено мною – прот. Д. С.), радуйся и благодари Бога за все Его милости» А один раз, как в эпиграфе, сверху написал: «Не обижайся, сказал, что наблюдал!» Чаще, предупреждая о чем- либо, цитировал Писание: «Блюдите, как опасно ходите».
Самое же страшное то, что отец Павел писал свои ответы на письма почти всегда ранее того, как были написаны сами вопросы, причем так точно, как будто письма лежат перед ним. Обычно обмен письмами происходил так: духовная дочь отца Павла Агриппина Николаевна передавала пачку писем с вопросами нарочному, а он тут же давал ей пачку с ответами на только что взятые у нее письма.
Для примера приведу два письма. Мое  и Батюшки. Я сохранил свой черновик. Можно обратить внимание на даты. Для  незнакомых с ситуацией 1987 года, напомню, что существовал специальный отдел КГБ, который занимался Русской Православной Церковью в целях тогда осуществляемой государственной политики. Если бы не своевременное предупреждение отца Павла, моя жизнь могла бы сложиться совсем по-другому, не лучшим образом. Слава Богу! И вечная благодарность отцу Павлу.
«Дорогой  Батюшка, отец Павел, дело с которым  я обращаюсь к Вам, представляется мне настолько важным, что я  дерзнул самовольно написать письмо.
Сегодня я встретился с начальником отдела московской контрразведки по его просьбе. Он (на вид человек приличный и порядочный) предложил консультировать его об истинном положении в Церкви, т. к., якобы люди, которых он представляет, заинтересованы в ее нормальном существовании. Хотя он показал себя довольно осведомленным в делах Мос. патриархии, но заявил, что нуждается в точных оценках. Я давно под их наблюдением и они якобы доверяют этим будущим оценкам. В доказательство истинности своего желания помочь Церкви он предложил содействовать открытию в Москве храма и даже нескольких, сделать меня настоятелем, послать за границу и т. д. Но это не выглядело попыткой «купить» меня. Но имело вид искреннего желания видеть на видных местах достойных людей, которые не срамили бы Россию за рубежом.
Если  это дело сможет принести пользу Церкви, прошу Вашего благословения, святых молитв и практического наставления.
Если  это диавольский соблазн, дайте  совет, как лучше выйти с наименьшими  нравственными потерями из этой истории  и, конечно, Ваших всегдатошних молитв».
30/9-87.
Вот ответ отца Павла, написанный днем раньше.
Дорогой мой родной Отче!
Не  слушай не верь во все  эти обещания. Это  дьявол. Он ищет настоящих  горячих к вере священников. Видно  он не глуп. Как хитро  подошел к тебе дьявол. Это разведка ЧК, чем и как дышит Православная Церковь. Они знают кого ловить.
Расскажи  об этом всем своим  собратьям священникам. О. Владимиру, Асмусу я его и всю  его семью очень  люблю. Будь стойкий! Проси нашу заступницу Царицу Небесную.
Спешу тебя предупредить.
Храни Господь всех вас. Будьте бдительны.
29/16 IX 1987 г.
Любящий о Господе иер. Павел
Приведу еще один случай.
Однажды зимой я ехал на всенощную в  Отрадное*. Там я несколько лет  тому назад начинал свою церковную  «карьеру» в качестве алтарника перед поступлением в семинарию. Настоятелем в Покровском храме с. Акулово был преемник замечательного старца о. Сергия Орлова (в монашестве Серафима) о. Валериан Кречетов, очень добрый, мудрый и весьма приветливый священник.
Я ездил туда по вечерам два раза в месяц, иногда чаще, т. к. мой настоятель предпочитал, чтобы я, если был не служащим, но требным, не приезжал на всенощную в Алтуфьево, где я тогда был вторым священником. А позже, когда в Отрадном поселился о. Тихон Пелих, все, кто там бывал, получили редчайшую в наши времена возможность окормляться у столь святого старца, который тоже знал об отце Павле (Троицком) и имел духовную дружбу с протоиереем Всеволодом Шпиллером. Так вот, еду я в Отрадное…
А сел не в ту электричку и пришлось, чтобы не уехать в Барвиху, сойти  в Одинцово. Ожидая нужного мне поезда, вдруг вижу объявление: Продается. Недорого. ДОМ. В Немчиновке, в десяти минутах от Акулова. Может быть, не ехать ко всенощной, а сразу по адресу? Может, сам Господь посылает столь вожделенный дар? Нет, поеду завтра, в воскресенье – и хозяева будут дома, и на всенощной помолюсь! Если есть Божия воля, то никуда этот дом не убежит, да и вообще, может быть, дорого запросят.
Все помыслы только об этом «чудесном» везении. Надо же такому приключиться, не в ту электричку сел! Оказалось-то не случайно! После литургии сразу еду в Немчиновку. Денег хозяйка попросила ровно столько, сколько было припасено: опять совпадение! Все, решено, берем! Жена согласна. Договариваемся с хозяйкой, в какой день поедем оформлять, даю задаток. Трепещу, как бы кто не перекупил, уж очень дешево для такого замечательного места: пять минут до станции…
Накануне  заключения купчей вечером звонит о. Владимир и конспиративным голосом  сообщает, что из леса кое-что привезли, и там есть и для меня нечто  интересное. Мчусь к нему, на ночь глядя, благо – недалеко. Оказывается, мне письма нет, но, как нередко бывало, в письме для о. Владимира есть: «О. Димитрию, не нужно покупать дом» (31/?- 1985 г.) (и подчеркнуто двумя чертами). Письмо хранится у о. Владимира.
Прямо пот прошиб. Но ослушаться о. Павла… Которому сам Бог рассказал о том, что я намереваюсь сделать… Ну уж нет, да и страстное желание приобрести вожделенную недвижимость куда-то быстро испарилось.
Еду наутро к хозяйке. Так мол и  так, простите, что обеспокоил, не могу купить, открылись новые обстоятельства. Хозяйка от удивления задаток вернула и отнеслась к сообщению без всякой обиды.
А меньше чем через месяц я получил  в наследство по завещанию дом, о  котором не знал, да в таком месте, что кто про него знает, говорят, что лучше такого на Руси и нет. Правда, добираться далековато, зато благодать и красота неописуемая, а теперь и храм строят, так что будет село, а не деревня, хотя всего тринадцать домов.
* Имеется в виду храм Покрова  Пресвятой Богородицы в с. Акулово  Одинцовского р-на Московской обл.