«Я рыцарь и монах…»

Архимандрит Исаакий — в миру Иван Васильевич Виноградов — родился 12/25 февраля 1895 года в семье учителей земской школы Василия и Анны Виноградовых в деревне Хотыницы в 100 км от Санкт-Петербурга. Отец очень любил свое дело, интересовался не только литературой, но и математикой, физикой, химией, агрономией, производил метеорологические наблюдения, знал ремесла столярное и сапожное, хорошо играл на фисгармонии. Одновременно с учительством отец будущего священноисповедника был регентом церковного хора, в котором пели ученики и выпускники его школы. Василий и Анна познакомились в хоре певчих на съезде учителей, посвященном памяти свт. Николая. Они любили говорить, что их сосватал святитель Николай, а впоследствии и сам архимандрит Исаакий в течение всей жизни считал святителя своим небесным покровителем.
Маленький Ваня буквально с пеленок присутствовал на богослужении, часами лежа на хорах и засыпая под звуки церковных песнопений, а иногда и «подпевая» им. С раннего детства Ваня охотно посещал храм, а дома играл в «батюшку» и с трехлетнего возраста всех благословлял. Часто бывая в храме, он постепенно заучил много молитв, так что мог отслужить «всенощную», «крестил», «венчал» кукол своих сестриц, молился над «больными» куклами.
В 1912 году Иван Виноградов окончил реальное училище и поступил в Санкт-Петербургскую духовную академию. Спустя два года он был мобилизован в действующую армию, а еще через два года, в 1916 году, окончил Владимирское военное пехотное училище, произведен в офицеры и отправлен на Румынский фронт. Шла Первая мировая война.
Во время революции Иван Виноградов вступил в ряды Добровольческой армии. Три года в звании штабс-капитана он командовал ротой в знаменитом Дроздовском полку. После поражения армии Врангеля Виноградов вместе с белыми частями попал на чужбину.
Турецкое правительство поселило русских военных в лагерь на голом, каменистом острове Галиполи. Русские солдаты оказались в тяжелейших условиях. Средств к существованию не было, надежда вернуться на родину угасала. Спустя много лет архимандрит Исаакий рассказывал об ужасной жаре и зное на полупустынных берегах пролива Дарданеллы и о том, как много он тогда по ночам молился, а над головой у него было темное южное небо с россыпью звезд. Начались скитания по чужбине: Турция, Румыния, Болгария, Югославия…
На одной конференции Иван Виноградов встретился с епископом Сергием (Королевым) из Праги, который сообщил ему об открытии в Париже Свято-Сергиевского Богословского института и благословил туда поступить. 
В 1926 году Иван Виноградов был зачислен в институт в числе первых десяти студентов, а уже через год принял монашеский постриг с именем Исаакий и был рукоположен во иеродиакона в Парижском Александро-Невском соборе. Вскоре он стал иеромонахом. По окончании института, в 1928 году, отец Исаакий был направлен в Прагу, в церковь святителя Николая, где стал помощником епископа Сергия. Там молодой иеромонах был возведен в сан игумена, а потом и архимандрита. В Праге, где, как и повсюду в эмиграции, русские люди собирались вокруг Православной Церкви, архимандрит Исаакий под руководством епископа Сергия духовно окормлял соотечественников, которые все свои печали и горечи несли к духовным отцам. Владыка Сергий и иеромонах Исаакий были одного духа: большая любовь к Богу и ближним объединяла их. Позже, в 1950-е годы, 
о. Исаакий рассказывал, как он ходил к Владыке Сергию в его убогую однокомнатную квартирку, как они устраивали чай по четвергам и как объединял их «брат-самовар», а вокруг было много молодежи, студентов, людей незнатных и знаменитых, бедных и богатых, и все находили тепло, внимание и помощь.
24 мая 1945 года, после взятия Праги советской армией, архимандрит Исаакий был арестован отделом «Смерш» и осужден военным трибуналом на 10 лет лагерей. Наказание отец Исаакий должен был отбывать в лагере под Карагандой. Но уже 4 мая 1946 года он был освобожден из Карлага и сослан в Актюбинск. Он считал свое освобождение чудом, совершенным по молитвам замечательного старца епископа Сергия (Королева).
В 1947 году отец Исаакий был назначен настоятелем Казанской церкви в Алма-Ате, потом с 1948-го по 1957 год служил настоятелем Свято-Николаевского кафедрального собора. Одновременно был секретарем епархиального управления при митрополите Алма-Атинском и Казахстанском священноисповеднике Николае (Могилевском).
В 1957-1958 годах о. Исаакий проходил послушание в числе братии Свято-Троицкой Сергиевой лавры. Все попытки Патриарха Алексия I возвести архимандрита Исаакия в сан епископа были отвергнуты Советом по делам религий в виду белогвардейского прошлого о. Исаакия. Патриарх наградил архимандрита Исаакия архиерейским посохом — такая награда означала высокую оценку Патриархом его пастырских заслуг. С 1958-го по 1981 год отец Исаакий был настоятелем Вознесенского собора и благочинным города Елец Липецкой области. 19 июня 1981 года архимандрит Исаакий скончался и был похоронен на Елецком городском кладбище. Помимо множества духовных чад отец Исаакий оставил прекрасные стихотворения, одно из которых мы публикуем ниже.

О любви
Однажды красавица мне говорила
О том, что такое любить:
«Любить – это падать, 
и в этом паденье
Другого с собой захватить».

Такую любовь я не знал и не знаю,
И знать не могу, не хочу.
Иную мечту о Любви 
в своем сердце
Я светом надежд золочу.

Любить — самому в высоту 
подниматься
Тернистою узкой тропой.
Любить — это в райские 
двери стучаться,
Другого ведя за собой.

9 марта 1919 года

Журнал нескучный сад №3 (14) 2005

Я РЫЦАРЬ И МОНАХ

Я рыцарь и монах. Такое сочетанье
Необычайно в наш практичный век,
Когда монахом быть нет у людей желанья,
От рыцарства далек наш человек.

Но я, как Дон-Кихот, храню в душе стремленье
Бороться за мечту и верить в идеал.
Не лучше я других, но веру в Провиденье
И в справедливость я не потерял.

Нельзя на свете жить, надежды не имея.
Надеждой светлою и я всегда живу,
Мечту неясную так бережно лелея,
И видя сны, нередко наяву.

Как рыцарь, я готов, не пожалев ни жизни,
Ни сил своих, со злом бороться до конца.
И отдал я себя служению Отчизне:
Ведь смерть не так страшна в сиянии венца.

Когда ж настанет день надежды исполненья
И выйдет из беды Святая наша Русь,
Я брошу тяжкий путь военного служенья
И в келлии монахом затворюсь.

И позабуду я испытанные битвы,
И прежних дней нечистоту и смрад
В словах божественной задумчивой молитвы,
В сиянии мерцающих лампад.
1919 год

РАЗГОВОР МИРСКОГО ЧЕЛОВЕКА С ЖЕЛАЮЩИМ ИДТИ В МОНАХИ

Архимандрит Исаакий (Виноградов)

Стихотворение предоставлено келейницей архимандрита Исаакия (Виноградова) Евгенией Ивановной Белоусовой

Монашествующий человек:

Жизни прелестей мне не расписывай,
Чтобы к миру меня повернуть:
Я монашеский крест кипарисовый
Уж надел на высокую грудь.
Как запястьем, я четками черными
Сам сковал себе волю свою,
И с поклонами тихо покорными
Пред иконой колена склоню.
Отвернусь я от мира греховного,
И со злом искушений борясь,
Буду в плаче восторга духовного
Омывать ядовитую грязь.
И оглядки на море тягчайшее
Лжи и прелести мне уже нет:
Иисус – мое Солнце Сладчайшее,
Иисус – мой немеркнущий Свет!..

Мирской человек:

Подожди, подожди, мой порывистый!
Обсуди свой решительный шаг –
Путь тернистый и путь перерывистый
Совершает исконный монах.
Посмотри на себя без пристрастия:
Силы хватит ли рясу носить,
И довольно ль тебе того счастия —
Себя заживо в гроб положить?
Оглянися на мир покидаемый,
Где ты мог бы свой путь совершать,
Где, друзьями всегда окружаемый,
Мог бы грусть и тоску разгонять.
Но, одевшися рясою темною,
Ты увидишь, как много друзей
От тебя отойдет. И огромную
Пропасть выроешь ты от людей.
Солнце мира над злыми и добрыми
Вечно светит, блестя и горя.
А в келейной тоске злыми кобрами
Будет жалиться вера твоя.
И ужаленный скукой келейною
Ты в сомненья невольно впадешь.
Никакою мастикой елейною
Боль души ты тогда не зальешь.

Монашествующий человек:

Знаю, знаю — дорога тернистая
Перед истым монахом лежит,
Но в конце ее звездочкой чистою
И награда за подвиг горит.
Лучше тесной дорогой избранною,
Хоть страдать, но к победе идти,
Чем с какой-то покорностью странною
Прозябать на широком пути.
В деле всяком бывают сомнения,
И порой может падать монах, —
Но великою силой терпения
Через тлен перейдет он и прах.
Этой темной одеждой смиренною
От греха он одет, как броней.
Но, любовью согретый священною,
Будет помнить о скорби людской.
Принесет он другим на служение
Все, что только умел бы и мог.
Он всем ближним дарует прощение,
Он к себе лишь безжалостно строг.
И утехи мирские и радости,
И житейских мечтаний искус
Затмевает пред ним Солнце сладости,
Сам претихий Господь Иисус!

Мирской человек:

Но подумай, подумай внимательней:
Что оставишь и что ты найдешь?
И постом и молитвой старательной
Ты надолго ли тело убьешь?
И подумай: мирские желания
На душе не проснутся ли вновь,
И, сияя огнем чарования,
Пред тобой не взойдет ли любовь?
Не изведав ее, ты откажешься
От утех ее сладких, живых,
Ты суровою мантией свяжешься,
Но уйдешь ли от мыслей своих?
И сгорая в губительном пламени,
Ты сумеешь ли плоть победить?
Иль изменишь Крестовому знамени,
Чтоб таким, как и многие — быть?
И тогда ты жестоко раскаешься,
Что связал себе руки свои,
Ты в унынье впадешь, ты отчаешься,
О монах, не вкусивший любви!

Монашствующий человек:

Нет, мирской я любви не изведаю,
Не любил я и не был любим
Я от прелести дьявольской бегаю,
Я любовью небесной томим
Божья Церковь мне будет невестою,
Я же буду Ей раб и жених,—
И, влекомый мечтою небесною,
От невест откажуся других.
Моя свадьба — то чин пострижения.
Я лобзаний иных не хочу,
Кроме тех, когда в день причащения
В чаше губы свои омочу.
Я от мира укроюсь прелестного,
Никому я не стану мешать, —
В тишине уголка буду тесного
Всех в молитвах своих поминать.
Пусть, кто может — и в мире спасается:
Разный путь, но единый конец.
Мне же в свете мечтаний является
Добровольный терновый венец!..

18. IV. 1919 г

Источник:      Журнал "Русский инок" апрель 2008 г